Мир состоит из треугольников, квадратов и кругов. Сижу в комнате, квадрат. Сидящий — круг на ножках: голова, вместилище его, шарообразна. Кругом книги, неидеальные квадраты. Положим, четырёхугольники. Треугольники, четырёхугольники и безугольники составляют мир. На него свисает лампа: шар. Пока думал, сложил руки треугольником. У животного треугольное лицо и уши. Светильник — обрубленный конус. Карандаши заточены треугольными стрелками. Всё распадается на простые формы, всё поддаётся. По улице снуют круги на ножках и катятся на кругах четырехугольники. Грустный шар заваривает кофе в усечённый конус, в основании — круг. Расплачиваюсь кругами и плоскими прямоугольниками, если они есть. А если нет, то прикладываю прямоугольник с закруглёнными углами — суперэллипс? Круглящийся параллелограмм? Есть и линии, они недоугольники. Зародыш прямоугольника, который не смог. И вот забавно, смешно, а ведь верно подметил этот парень. Художники давно догадались. Но художники не понимают: это не просто формы, это — ткань пространства. Смысл не в картинке, а в количестве углов, в математических отношениях, которые они задают. У материи just нет выбора кроме как быть пирамидкой, кубом или сферой. Она вправе принять форму стремящуюся, покоящуюся или всеобъемлющую. Вот и всё меню. И для нас это справедливо? И нам это свойственно? Мы всегда выбираем из трёх? Но из двух, потому что выбор делаем из третьего места: сами в позиции изначально находимся. Think of that.