Ну вот и всё! — пророкотало над бездной, которая вздымалась неодобрительно. Ну вот и всё, познан ещё один из возможных миров, и формы жизни не обнаружены, ибо то, что они несли во главу стола как истину, оказалось черственькой заслонкой. Корыстные да вышли обладающими скромностью, моральные да низверглись в бездну клокотливого самомнения. Златолюбщики обернулись праведниками, ибо в глубине глаз их сиял немой укор самим себе, который часто мерк, но никогда не угасал, и даже во мраке сохранялось слабое его мерцание. Моралисты же продолжили пребывать размышляющими, как же так: жопа есть, а слова нету. И шёл мимо дурак и спрашивал: от чего же не нарекут жопу жопою, коли узрели? И отвечал ему нежный баритон над бездною: «С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков».

— А кто принялся бы освобождать узников, чтобы повести их ввысь, того разве они не убили бы, попадись он им в руки?

— Непременно убили бы.